Этот неподражаемый Дживс - Страница 47

– С чьего окна? Брукфилда?

– Да, сэр. По всей видимости, он полагал, что это окно юной леди.

– А какого дьявола Бинго делает в Твинге?

– Мистеру Литтлу пришлось снова занять должность домашнего учителя сына лорда Уикеммерсли, сэр. Дело в том, что он много проиграл на скачках в Херст-Парке в конце октября.

– Послушайте, Дживс, есть что-то, чего вы не знаете?

– Не могу вам сказать, сэр.

Я перечел телеграмму:

– Похоже, он хочет, чтобы мы протянули ему руку помощи.

– Думаю, именно это побудило его отправить настоящее послание, сэр.

– Ну и что же нам делать? Ехать?

– Я бы высказался в пользу такого решения, сэр. Мне кажется, стоит поощрить намерения мистера Литтла.

– Думаете, на этот раз он поставил на победителя?

– Я слышал о ней лишь самые лестные отзывы, сэр. В случае счастливой развязки она несомненно окажет самое благотворное влияние на мистера Литтла. Кроме того, этот союз поможет мистеру Литтлу вернуть благосклонность своего дяди, поскольку юная леди из хорошей семьи и располагает приличными средствами. Короче говоря, сэр, если мы в состоянии ему чем-то помочь, наш долг сделать все, что в наших силах.

– Уверен, что с вашей помощью он сумеет положить этот шар в лузу, – сказал я.

– Спасибо за ваши добрые слова, сэр, – сказал Дживс.

На следующий день Бинго встретил нас на станции в Твинге; по его просьбе я отослал Дживса с багажом на автомобиле, а мы с Бинго решили прогуляться и направились в Твинг-Холл на своих двоих. Мы и двух шагов не прошли, как он забубнил про свою пассию:

– Она просто чудо, Берти. Не то что эти нынешние пустые, легкомысленные девицы. Она очаровательно искренна и восхитительно серьезна. Она похожа на… Господи, как ее…

– На Мари Ллойд ?

– На святую Цецилию, – сказал Бинго и метнул на меня негодующий взгляд. – Она похожа на святую Цецилию. С ней мне хочется стать лучше, добрее и великодушнее.

– Никак не могу понять, – сказал я, – по какому принципу ты их выбираешь? Я имею в виду девиц, в которых ты влюбляешься. Должна же у тебя быть какая-то система. Ни одна из них не похожа на другую. Сначала Мейбл-официантка, потом Гонория Глоссоп, затем эта кошмарная Шарлотта Корде Роуботем…

К чести Бинго следует признать, что при этом имени он вздрогнул. Я тоже вздрагиваю всякий раз, как вспоминаю Шарлотту.

– Ты что же, хочешь сказать, будто можно сравнить чувство, которое я испытываю к Мэри Берджесс, тот священный трепет, ту духовную…

– Ну хорошо, хорошо… – сказал я. – Послушай, старик, а тебе не кажется, что мы делаем большой крюк?

Если мы действительно направлялись в Твинг-Холл, мы явно выбрали не самый короткий путь. От станции до поместья две мили по шоссе, мы же пошли по тропинке, потом долго шагали по каким-то буеракам, два раза переходили через изгороди, а теперь пересекали большое поле, за которым начиналась другая тропинка.

– Она иногда гуляет здесь с братом, – объяснил Бинго. – Я надеялся – вдруг мы ее встретим? Я ей поклонюсь, ты ее увидишь, и мы пойдем домой.

– Что и говорить, заманчивая перспектива, – сказал я. – Стоило тащиться лишних три мили по пашне в тесных башмаках. Все ради того, чтобы раскланяться? Почему бы не подойти к барышне и не поболтать о том о сем?

– Ты с ума сошел! – искренне удивился Бинго. – Ты что же, воображаешь, что у меня хватит духу? Я лишь издали на нее любуюсь, и… Господи! Это она! Нет, показалось.

Это напоминало песенку Харри Лодера : «Вот она! Нет, это кролик». Бинго заставил меня проторчать под ледяным северо-восточным ветром целых десять минут; несколько раз он поднимал ложную тревогу, и в конце концов мне все это порядком надоело. Я уже собирался протрубить отбой, но тут из-за угла выскочил фокстерьер, и Бинго задрожал, как осиновый лист. Потом показался маленький мальчик, и Бинго затрясся, как желе. Наконец, точно примадонна, выходу которой предшествует выступление кордебалета, на сцене появилась юная дама, и у Бинго сделался такой жалкий вид, что на него было больно смотреть. Лицо его покраснело, и в сочетании с белой рубашкой и посиневшим от ветра носом он стал похож на французский флаг. Он весь обмяк, как при размягчении костей.

Бинго трясущейся рукой потянулся к кепке и тут заметил, что девушка пришла не одна. Ее сопровождал господин в костюме с пасторским воротничком, и его появление подействовало на Бинго не лучшим образом. Лицо его еще больше покраснело, а нос еще больше посинел, и только когда они уже прошли мимо, ему удалось справиться с кепкой.

Девушка кивнула, священник сказал: «А, Литтл. Скверная погода», собака тявкнула, и они пошли своим путем – представление закончилось.

Появление на сцене священника в корне меняло ситуацию. Добравшись до Твинг-Холла, я доложил о нашей встрече Дживсу. Разумеется, Дживс уже все знал.

– Это преподобный мистер Уингем, новый младший священник из прихода мистера Хеппенстола, сэр. Насколько я понял со слов Брукфилда, он соперник мистера Литтла, и в настоящее время юная леди отдает предпочтение ему. У мистера Уингема важное преимущество – он свой человек в доме. После обеда они с юной леди музицируют, это способствует сближению. Мистер Литтл в это время со страдальческим лицом вышагивает взад-вперед по дороге перед домом.

– Как видно, бедняга на большее не способен, черт бы его побрал. Что толку страдать, тут нужно действовать. Он потерял кураж. Ему недостает напора. Да что там говорить, у него не хватило элементарного мужества сказать ей «Добрый вечер».

– Дело в том, что в чувствах, которые мистер Литтл питает к юной леди, преобладает благоговение, сэр.